Основные положения. Изучена картина ранних атеросклеротических изменений стенки брюшной аорты и общих подвздошных артерий у пациентов без клинических проявлений атеросклеротического поражения артерий нижних конечностей по данным магнитно-резонансной томографии с контрастным усилением. Представлен способ количественной характеристики накопления контраста парамагнетика в стенке брюшной аорты и общих подвздошных артерий.

Цель. По данным магнитно-резонансной томографии (МРТ) с парамагнитным контрастным усилением изучить картину раннего атеросклеротического поражения стенки брюшной аорты и общих подвздошных артерий у пациентов без клинических проявлений критического атеросклеротического стенозирования артерий нижних конечностей.

Материалы и методы. В данное ретроспективное исследование вошли 36 пациентов (46,3±6,7 года), проходивших МРТ поясничного отдела позвоночника с парамагнитным контрастным усилением для выяснения причин внезапно возникающих болей в области пояснично-крестцового отдела и подтверждения или исключения дегенеративно-дистрофических изменений. У больных, включенных в группу исследования, не отмечено признаков стенозирующего атеросклероза нижних конечностей, однако впоследствии, спустя 2,5 и 4 года после проведения МРТ, у двух обследованных развились эпизоды острой ишемии нижних  конечностей,  потребовавшие  ангиохирургических  вмешательств. На момент исследования у обоих пациентов зарегистрирован более высокий уровень С-реактивного белка в крови (6,3 мг/л и 5,9 мг/л, у остальных – <4,2 мг/л). МРТ состояла из Т2- и Т1-взвешенных спин-эхо изображений (Т2-ВИ и Т1-ВИ) в аксиальной и сагиттальной проекциях, до и через 10–15 мин после введения контрастного препарата. Рассчитан индекс усиления (ИУ) Т1-ВИ как отношение интенсивностей области стенки аорты и подвздошных артерий на постконтрастном и исходном изображениях в аксиальной проекции: ИУ = интенсивность T1-ВИ (контраст) / интенсивность T1-ВИ (исходное).

Результаты. В зависимости от величин ИУ брюшной аорты при парамагнитном контрастном усилении все пациенты разделены на три группы: группа 1 (n = 11, ИУ ≤1,05); группа 2 (n = 16, 1,05 <ИУ≤ 1,15); группа 3 (n = 9, ИУ >1,15). ИУ стенки аорты в трех выделенных группах составил 1,03 (1,01; 1,03), 1,10 (1,09; 1,15) и 1,36 (1,16; 1,40) соответственно (p<0,001). Толщина стенки брюшной аорты прогрессивно возрастала от первой к третьей группе, при этом статистически значимые различия выявлены только между первой и третьей, второй и третьей группами исследования (p<0,001). Различий в толщине стенки общих подвздошных артерий и диаметре всех исследованных сосудов у представителей трех групп не выявлено. У двух участников третьей группы впоследствии диагностированы эпизоды ишемического поражения нижних конечностей.

Заключение. При проведении МРТ-исследований с парамагнитным контрастным усилением, охватывающих область нисходящей аорты, следует оценивать состояние стенки брюшной аорты и отходящих от нее ветвей с расчетом ИУ Т1-ВИ для анализа патологического неоангиогенеза как важнейшего компонента атерогенеза.

Основные положения. Полиморфизмы гена CYP2C19 у пациентов с острым инфарктом встречаются часто в клинической практике. В работе оценена роль генетической предрасположенности как в развитии ишемических, так и геморрагических событий на фоне терапии аспирином и клопидогрелом в течение первых 12 мес. после реваскуляризации по поводу острого инфаркта миокарда.

Цель. Оценить влияние полиморфизмов гена CYP2C19 (аллели *1, *2, *3, *17) на клинические исходы у пациентов после успешной реваскуляризации острого инфаркта миокарда (ИМ) на фоне терапии клопидогрелом на протяжении 12-месячного периода наблюдения.

Материалы и методы. С 2011 по 2012 г. в исследование включено 363 пациента с острым ИМ, перенесшего реваскуляризацию миокарда. Всем больным проведен генетический анализ на полиморфизмы гена CYP2C19 (аллели *1, *2, *3, *17). В течение 12 мес. пациенты получали двойную антитромбоцитарную терапию, включавшую аспирин и клопидогрел, после чего оценена частота сердечно-сосудистой смерти, повторного ИМ, инсульта и кровотечения.

Результаты. Через 12 мес. наблюдения событие комбинированной первичной конечной точки (сердечно-сосудистая смерть, повторный ИМ, инсульт) зарегистрировано у 18 (7%, 95% доверительный интервал (ДИ) [5; 11]) больных группы носительства «дикого» генотипа и у 12 (11%, 95% ДИ [6; 18]) пациентов в группе носительства аллелей CYP2C19*2 и CYP2C19*3. Данные события не имели статистического различия (отношение шансов (ОШ) 1,6, 95% ДИ [0,7; 3,6], p = 0,301). Носительство аллелей CYP2C19*2 или CYP2C19*3 в сравнении с «диким» типом не являлось предиктором наступления первичной конечной точки (ОШ 1,56, 95% ДИ [0,71; 3,34], p<0,253). В анализе путем построения оптимальной многофакторной модели логистической регрессии выявлено, что гомозиготный вариант CYP2C19 (*2/*2) по сравнению с «диким» (*1/*1) и гетерозиготным (*1/*2) генотипами служит предиктором комбинированных осложнений (ОШ 6,34, 95% ДИ [1,57; 22,23], p<0,005) и ИМ в течение 12 мес. наблюдения (ОШ 5,45, 95% ДИ [1,14; 19,97], p<0,016). У 14 пациентов развилось клинически значимое кровотечение. В многофакторной модели логистической регрессии уровень креатинина, возраст и гомозиготное носительство аллелей GOF CYP2C19*17 в сравнении с «диким» типом и гетерозиготным носительством увеличивает шансы развития кровотечения в течение 12 мес. после реваскуляризации (ОШ 6,47, 95% ДИ [1,27; 26,97], p<0,013).

Заключение. Наличие гомозиготного носительства CYP2C19*2 оказывает влияние на частоту развития повторных ишемических событий у пациентов с ИМ после реваскуляризации миокарда на протяжении 12 мес. наблюдения. Гомозиготный вариант носительства CYP2C19*17 служит предиктором значимых кровотечений у лиц молодого возраста с повышенным уровнем креатинина.

Основные положения. Наиболее важная цель хирургического лечения фибрилляции предсердий – устранение аритмии для восстановления сократимости предсердий и улучшения их транспортной функции. В исследовании показана положительная динамика сократимости и ремоделирования предсердий после процедуры «Лабиринт-3» на фоне восстановления регулярного ритма сердца. Изучение предикторов удерживания синусового ритма и восстановления транспортной функции предсердий способствует более персонифицированному отбору пациентов.

Цель. Оценка сократимости и ремоделирования предсердий после процедуры «Лабиринт-3» при сочетанных вмешательствах на сердце.

Материалы и методы. Проведен ретроспективный анализ 217 сочетанных хирургических операций, при которых для лечения фибрилляции предсердий (ФП) применена техника «Лабиринт-3». Процедуры выполнены в ФГБУ «ФЦВМТ» Минздрава России (г. Калининград) с 2012 по 2016 г. Ключевые точки исследования: ритм сердца после операции и эхокардиографический контроль в отдаленные сроки наблюдения с целью определения динамики сократимости и объемов предсердий по ЭхоКГ-показателям. Средний период наблюдения составил 47 (1–100) мес. Мужчин – 145 (63%), средний возраст – 65 (45–82) лет. 40 (18,4%) пациентов имели пароксизмальную, 38 (17,5%) – персистирующую, 139 (64,1%) – длительно персистирующую форму ФП. Средняя продолжительность ФП до операции составила 27,4 (1–200) мес. Показаниями для выполнения процедуры «Лабиринт-3» являлись неэффективность антиаритмической терапии, необходимость сочетанных процедур на сердце. Применяли стандартные статистические методы исследования с проведением одно- и многофакторной логистической регрессии.

Результаты. В отдаленные сроки наблюдения синусовый ритм сохранялся у 79% пациентов. Также у этой группы больных зарегистрировано восстановление сократимости левого предсердия с 76 до 91%, в то время как биатриальная сократимость увеличилась с 82 до 96%. Меньшая длительность ФП до операции являлась положительным предиктором восстановления СР и сократимости предсердий (р = 0,005), в то время как давление в легочной артерии и возраст пациентов отрицательно влияли на данные показатели (р = 0,041 и р = 0,038, соответственно). Наличие СР в ранние сроки после операции не являлось значимым предиктором свободы от ФП. При этом больные с удерживанием регулярного предсердного ритма сердца, по данным долговременных наблюдений, имели положительные показатели восстановления систолической функции предсердий и динамику уменьшения их объемов.

Заключение. Синусовый ритм и восстановление сократимости предсердий – две взаимосвязанные цели процедуры «Лабиринт». Негативными факторами, ведущими к неуспеху хирургического лечения ФП, являются повышенное давление в легочной артерии, длительно существующая ФП до операции и старший возраст пациентов.

Основные положения. Оценена частота отдаленных фатальных сердечно-сосудистых осложнений у пациентов с хроническим коронарным синдромом, подвергнутых выборочным (не экстренным) чрескожным коронарным вмешательствам.

Создана модель стратификации риска отдаленных смертельных сердечно-сосудистых осложнений у пациентов с хроническим коронарным синдромом, подвергнутых выборочным чрескожным коронарным вмешательствам.

Цель. Определить частоту отдаленных фатальных сердечно-сосудистых осложнений у пациентов с хроническим коронарным синдромом, подвергнутых выборочным чрескожным коронарным вмешательствам, и создать модель стратификации их риска.

Материалы и методы. В исследование последовательно включено 150 пациентов с хронической ишемической болезнью сердца и показаниями к эндоваскулярной реваскуляризации миокарда. После чрескожного коронарного вмешательства больных в течение года наблюдали в амбулаторно-поликлиническом отделении. Частота фатальных сердечно-сосудистых осложнений оценена посредством телефонного интервью через 6 лет после индексного вмешательства.

Результаты. Фатальные сердечно-сосудистые осложнения отмечены у 10,6% включенных в исследование пациентов. Выживаемость через 6 лет после включения в исследование составила 86,1%. Значимыми предикторами сердечно-сосудистой смерти, включенными в модель оценки индивидуального риска, были следующие исходные переменные: функциональный класс хронической сердечной недостаточности по NYHA (отношение шансов (ОШ) 0,06, 95% доверительный интервал (ДИ) 0,003–1,106), тощаковый уровень глюкозы в плазме крови (ОШ 0,07, 95% ДИ 0,12–0,43), фибрилляция предсердий (ОШ 43,1, 95% ДИ 2,01–922,01), а также значение креатинина в крови через год после индексного вмешательства (ОШ 1,14, 95% ДИ 1,0–1,3) и скорость клубочковой фильтрации (CKD-EPI) (ОШ 1,4, 95% ДИ 1,09–1,81). Величина площади под кривой созданной модели AUC (Area Under Curve) составила 0,976 (95% ДИ 0,000–1,000).

Заключение. Предложенная модель оценки риска развития отдаленных фатальных сердечно-сосудистых осложнений у пациентов с хроническим коронарным синдромом, подвергнутых выборочным (не экстренным) ЧКВ, позволяет выявить группы больных с неблагоприятным отдаленным (шестилетним) прогнозом.

Основные положения. С учетом обнаруженной ассоциации увеличения объема жировой ткани миокарда и сосудов с массивным кальцинозом коронарных артерий при ишемической болезни сердца морфометрия эпикардиальной и периваскулярной жировой ткани при рутинных томографических исследованиях может быть рассмотрена в качестве неинвазивной методики определения суррогатного маркера тяжелого поражения коронарного русла.

Цель. Оценить взаимосвязь кальциноза коронарных артерий (КА) и морфометрических показателей локальных жировых депо у пациентов с ишемической болезнью сердца (ИБС).

Материалы и методы. Обследовано 125 больных стабильной ИБС в возрасте 59 (53,0; 66,0) лет. Визуализация локальных жировых депо сосудов, абдоминального жирового депо и кальциноза КА выполнена методом мультиспиральной компьютерной томографии с последующей постпроцессинговой обработкой изображений на мультимодальной рабочей станции Leonardo (Siemens, ФРГ). Толщина эпикардиальной жировой ткани определена методом бесконтрастной магнитно-резонансной томографии сердца.

Результаты. Кальциноз КА выявлен у 95,2% обследованных пациентов с ИБС (n = 119). При массивном кальцинозе отмечены более высокие показатели толщины эпикардиальной жировой ткани правого и левого желудочков, толщины перикардиальной жировой ткани на уровне ствола левой коронарной, передней нисходящей, огибающей артерий и повышенные показатели морфометрии абдоминального жирового депо в сравнении с пациентами с умеренным и средним кальцинозом КА.

Заключение. При ИБС увеличение объема жировой ткани миокарда и сосудов ассоциировано с массивным кальцинозом, что находит отражение в патогенетическом адиповаскулярном континууме, характеризующимся стимулированием адипогенеза на фоне атерокальциноза КА. Морфометрия эпикардиальной и периваскулярной жировой ткани при рутинных томографических исследованиях является неинвазивной методикой определения суррогатного маркера тяжелого поражения коронарного русла.

Основные положения. Рецидивирующий инфаркт миокарда остается важной проблемой здравоохранения вследствие высокой летальности больных. При этом в литературе практически отсутствуют данные о распространенности этого осложнения в популяции, что делает актуальным исследования, выполненные на основе многолетних эпидемиологических программ. Представленный в работе анализ «Регистра острого инфаркта миокарда» (Томск) показал не только высокий уровень летальности больных рецидивирующим инфарктом, но и тенденцию роста заболеваемости данным осложнением, что подтверждает необходимость поиска предикторов его возникновения.

Цель. Определить заболеваемость рецидивирующим инфарктом миокарда (РИМ) и летальность больных РИМ в Томске в течение пяти лет (2016–2020 гг.), выполнить клинико-анамнестический анализ эпизодов РИМ, зарегистрированных в 2019 и 2020 гг.

Материалы и методы. Исследование включало анализ информационно-аналитической базы данных программы ВОЗ «Регистр острого инфаркта миокарда». За 2019–2020 гг. зарегистрировано 1 748 случаев заболевания острым инфарктом миокарда (ОИМ): у 1 078 мужчин (61,7%) и 670 женщин (38,3%). Выявлено 87 (5%) пациентов с РИМ, среди которых 46 мужчин (52,9%) и 41 (47,1%) женщина. Возраст больных РИМ статистически значимо не различался (72,2±12,7 года у мужчин и 72,1±11,4 года у женщин).

Результаты. Госпитализирован c индексным ОИМ в специализированное отделение 51 (58,6%) больной, пролечены в непрофильных стационарах – 14 (16,1%), 22 (25,3%) человека умерли на догоспитальном этапе без госпитализации. По клинико-анамнестическим параметрам больные ОИМ с рецидивом и без осложнения не отличались. Коронаровентрикулография выполнена 51 (58,6%) больному РИМ, в 41 (80,4%) случае обнаружено многососудистое поражение коронарного русла. Из числа больных, пролеченных в стационаре, в отделении РИМ выявлен у 43 (49,4%) пациентов, у 22 (25,3%) – дома, после выписки. На догоспитальном этапе РИМ отмечен у 22 (25,3%) умерших, которые не были госпитализированы и, соответственно, не получили никакого лечения. Типичные и атипичные клинические проявления РИМ выявлены в 53 и 47% случаев соответственно. Среди причин РИМ преобладали тромбоз стента (24,1%) и отсутствие лечения индексного ОИМ (35,6%). Не удалось установить причину в 27,6% случаев. Отмечен рост заболеваемости РИМ с 2016 по 2020 г. За время наблюдения уровень летальности от РИМ в два раза превышал таковой среди больных ОИМ в целом.

Заключение. Не выявлено существенных клинико-анамнестических и других различий среди больных с рецидивирующим и нерецидивирующим ОИМ. Установленные причины РИМ являются не столько причинами, сколько следствием, возможно, еще неизвестных факторов. Данный факт в сочетании с высокой летальностью от РИМ и тенденцией роста уровня заболеваемости обусловливают необходимость поиска предикторов РИМ и возможностей их предупреждения.

Основные положения. Повышенные уровни матриксных металлопротеиназ 2 и 9 ассоциированы с инициированием и тяжестью ХСН, развившейся после терапии рака молочной железы антрациклинами, что может способствовать ремоделированию сердца и прогрессированию систолической дисфункции. Концентрации матриксных металлопротеиназ 2 и 9 в сыворотке крови служат предикторами неблагоприятного течения антрациклининдуцированной сердечной недостаточности.

Цель. Оценить роль матриксных металлопротеиназ 2 (ММП-2) и 9 (ММП-9) в развитии и течении антрациклининдуцированной хронической сердечной недостаточности (ХСН) в течение 24 мес. наблюдения.

Материалы и методы. В исследование включены 114 женщин с развившейся через 12 мес. после завершения химиотерапии по поводу рака молочной железы ХСН. Контрольную группу (n = 70) составили женщины (средний возраст 45,0 [42,0; 50,0] лет), которые получали доксорубицин, но у них не развилась ХСН через 12 мес. после химиотерапии. Уровни биомаркеров (ММП-2, ММП-9, предшественника мозгового натрийуретического пептида (NT-proBNP)) в сыворотке крови определяли с помощью сэндвич-иммуноанализа.

Результаты. Больные ХСН имели признаки ремоделирования сердца и более высокие значения NT-proBNP, MMП-2 и MMП-9 (p<0,001), чем женщины из контрольной группы. Через 24 мес. наблюдения все пациенты с ХСН разделены на две группы: 1-я группа – женщины с неблагоприятным течением ХСН (n = 54), 2-я группа – с благоприятным течением патологии (n = 60). Критерии неблагоприятного течения ХСН: появление новых или ухудшение имеющихся симптомов/признаков СН и/или госпитализация вследствие декомпенсации СН; снижение фракции выброса левого желудочка более 10% или увеличение функционального класса ХСН на один или более. Исходные эхокардиографические параметры и значения NT-proBNP не различались между группами. Уровень MMП-2 был выше на 8% (p = 0,017), MMП-9 на – 18,4% (p<0,001) в группе 1 в сравнении с группой 2. Также в 1-й группе уровень ММП-2 снизился через 24 мес. наблюдения, во 2-й группе, напротив, увеличился к концу периода наблюдения. Уровни ММП-2 ≥388,2 пг/мл (чувствительность 46%, специфичность 80%, AUС = 0,64; p = 0,013) и ММП-9 ≥21,3 пг/мл (чувствительность 86%, специфичность 84,4%, AUС = 0,9; р<0,001) определены как предикторы неблагоприятного течения ХСН.

Заключение. Ремоделирование внеклеточного матрикса может играть важную роль в патогенезе ХСН, инициируемой препаратами класса антрациклинов. Повышенные уровни MMП-2 и MMП-9 в сыворотке крови ассоциированы с неблагоприятным течением антрациклининдуцированной ХСН и могут быть рекомендованы при оценке риска неблагоприятного прогноза.

Основные положения. Изучены особенности субпопуляционного состава моноцитов крови в комплексе с содержанием десквамированных эндотелиоцитов, медиаторов деструкции эндотелия и факторов миграции его клеток-предшественниц в крови при ишемической болезни сердца, осложненной и не осложненной ишемической кардиомиопатией. Впервые показано, что при ишемической кардиомиопатии, в отличие от ишемической болезни сердца без кардиомиопатии, высокая десквамация эндотелия ассоциирована с дефицитом неклассических моноцитов и пониженной миграцией из костного мозга прогениторных эндотелиальных клеток (VEGFR2+-моноцитов) с репаративным потенциалом ввиду дефицита медиатора HIF-1α в крови.

Актуальность. Ишемическая кардиомиопатия (ИКМП) развивается по малоизученным закономерностям, в числе которых может быть недостаточная репарация сосудов вследствие дисбаланса субпопуляций моноцитов в крови.

Цель. Определить численность субпопуляций моноцитов и десквамированных эндотелиальных клеток в комплексе с медиаторами деструкции и репарации эндотелия в крови пациентов с ишемической болезнью сердца (ИБС), страдающих и не страдающих ИКМП.

Материалы и методы. В исследование вошли 30 больных ИКМП и 22 пациента с ИБС без кардиомиопатии в возрасте 55–69 лет, а также 18 здоровых доноров. В цельной крови определяли содержание CD45^–CD146⁺  десквамированных эндотелиальных клеток и прогениторных эндотелиальных клеток, относящихся к CD14⁺VEGFR2⁺-моноцитам, промежуточных CD14⁺⁺CD16⁺ и неклассических моноцитов CD14⁺CD16⁺⁺ методом проточной цитофлуориметрии с использованием соответствующих моноклональных антител (BD Biosciences, США). В плазме крови оценивали концентрацию индуцируемого гипоксией фактора HIF-1α, моноцитарного хемотаксического белка МСР-1 и матриксной металлопротеиназы ММР-9 методом иммуноферментного анализа. Результаты анализа считали достоверными при р<0,05.

Результаты. У больных ИБС обеих групп выявлено повышенное содержание десквамированных и прогениторных эндотелиальных клеток в крови. При этом количество прогениторных эндотелиальных клеток у пациентов с ИКМП не достигало уровня у больных ИБС без кардиомиопатии, а число десквамированных эндотелиоцитов соответствовало таковому. В крови при ИКМП обнаружен дефицит неклассических моноцитов и HIF-1α, при ИБС без кардиомиопатии – избыток промежуточных моноцитов и МСР-1. Концентрация ММР-9 в крови пациентов с ИБС соответствовала норме вне зависимости от наличия ИКМП.

Заключение. При ИКМП, в отличие от ИБС без кардиомиопатии, повреждение сосудов ассоциировано с дефицитом неклассических моноцитов и пониженной репарацией эндотелия, обусловленной недостаточной миграцией прогениторных эндотелиальных клеток из костного мозга ввиду дефицита HIF-1α в крови.

Основные положения. Спонтанный эндотелиально-мезенхимальный переход первичных эндотелиальных клеток пупочной вены человека характеризуется многократным повышением уровня экспрессии генов транскрипционных факторов SNAI2 и TWIST1, полной потерей экспрессии маркеров и транскрипционных факторов эндотелиальной дифференцировки (CD31/PECAM1, VE-кадгерина, транскрипционного фактора ERG), ярко выраженной экспрессией генов маркеров мезенхимальной дифференцировки (фибробласт-специфичного белка и альфа-актина гладких мышц) и выраженным синтезом основного компонента внеклеточного матрикса коллагена I типа. Оптимальным алгоритмом определения эндотелиально-мезенхимального перехода является определение транскрипции генов эндотелиальной дифференцировки (PECAM1, CDH5, VWF, ERG), генов транскрипционных факторов SNAI2 и TWIST1, генов мезенхимальной дифференцировки (FAP, S100A4, ACTA2) и генов маркеров активности синтеза компонентов внеклеточного матрикса (COL1A1, COL1A2) с последующей верификацией отрицательной экспрессии маркеров эндотелиального фенотипа и положительной экспрессии коллагена I типа внутри клеток посредством иммуно-флюоресцентного окрашивания.

Цель. На основании случая спонтанного эндотелиально-мезенхимального перехода разработать алгоритм и предложить инструменты для его детекции in vitro.

Материалы и методы. В эксперимент включены две серии первичных эндотелиальных клеток пупочной вены человека (HUVEC): первая серия – классический эндотелиальный морфотип, вторая – спонтанно подвергшиеся эндотелиально-мезенхимальному переходу. В качестве отрицательного контроля (клетки с эндотелиальным морфотипом) также использованы первичные эндотелиальные клетки коронарной артерии человека (HCAEC) и первичные эндотелиальные клетки внутренней грудной артерии человека (HITAEC). Оценку молекулярного профиля клеток проводили методами количественной полимеразной цепной реакции после обратной транскрипции, иммуноблоттинга и иммунофлюоресцентного окрашивания с последующей конфокальной микроскопией.

Результаты. В отличие от HUVEC с физиологическим профилем молекулярной экспрессии, а также артериальных эндотелиальных клеток HUVEC в состоянии эндотелиально-мезенхимального перехода характеризовались потерей экспрессии генов маркеров и транскрипционных факторов эндотелиальной дифференцировки  (PECAM1,  CDH5,  VWF,  ERG),  многократно  повышенной экспрессией генов двух транскрипционных факторов перехода (SNAI2, TWIST1), приобретением экспрессии генов маркеров клеток мезенхимального ряда (FAP, S100A4, ACTA2) и генов маркеров активности синтеза компонентов внеклеточного матрикса (COL1A1, COL1A2) при сохраненной экспрессии генов общесосудистых маркеров (HES1, NRP1). Отсутствие экспрессии генов специфичных сократительных маркеров (тяжелой цепи миозина гладких мышц (MYH11) и смузелина (SMTN)) в сочетании с приобретенной экспрессией гена менее специфичного сократительного маркера альфа-актина гладких мышц (ACTA2) свидетельствовало о фенотипической схожести трансформированных клеток с миофибробластами, а не c сосудистыми гладкомышечными клетками сократительного фенотипа. Анализ белковой экспрессии методом иммуноблоттинга подтвердил потерю экспрессии эндотелиальных маркеров (CD31/PECAM1, VE-кадгерин/CDH5, ERG) и продемонстрировал сохранность экспрессии вышеуказанных общесосудистых маркеров. Отсутствие иммунофлюоресцентного свечения эндотелиальных маркеров (CD31/PECAM-1, VE-кадгерина, транскрипционного фактора ERG) в сочетании с интенсивным внутриклеточным свечением основного синтезируемого белка межклеточного матрикса – коллагена I типа – также подтвердило реализацию транскрипционной программы эндотелиально-мезенхимального перехода.

Заключение. Алгоритм оценки эндотелиально-мезенхимального перехода подразумевает измерение экспрессии генов PECAM1, CDH5, VWF, ERG, SNAI2, TWIST1, FAP, S100A4, ACTA2, COL1A1 и COL1A2, комбинированное с иммунофлюоресцентным окрашиванием на CD31/PECAM-1, VE-кадгерин и транскрипционный фактор ERG в сочетании с окрашиванием на коллаген I типа.

Основные положения. Проведен сравнительный анализ заболеваемости населения в Москве, Центральном федеральном округе и Российской Федерации в динамике за 2012–2019 гг. в зависимости от возрастных групп населения; проанализирована работа Центра медицинской профилактики ДЗМ и центров здоровья в Москве и ее пилотных административных округах; сформулированы предложения по совершенствованию организационных форм профилактической работы в мегаполисе.

Цель. Анализ и оценка организационных форм профилактической работы в Москве и разработка предложений по ее совершенствованию.

Материалы и методы. Проанализированы отчетные данные Минздрава России о заболеваемости (общей) населения в Москве, Центральном федеральном округе (ЦФО) и Российской Федерации (РФ) в зависимости от возрастных групп населения. Проведены анализ и оценка организационных структур, осуществляющих профилактическую работу в Москве: ГБУЗ «Центр медицинской профилактики Департамента здравоохранения города Москвы», 58 отделений и 224 кабинетов медицинской профилактики, 62 центров здоровья (ЦЗ) и клиник, дружественных к молодежи, в РФ. Использованы статистический, социологический, аналитический методы исследования.

Результаты. Показатель общей заболеваемости населения Москвы (2019 г.) ниже, чем в ЦФО и РФ, и составил 140 743,0 на 100 тыс. населения, в ЦФО – 149 701,0‰оо, в РФ – 164 899,4‰оо. При этом в Москве показатель общей заболеваемости детей (0–14 лет) выше, чем в РФ и ЦФО, и составил в Москве 222 946,1 на 100 тыс. соответствующего населения, в ЦФО – 211 643,2‰оо, в РФ – 219 845,6‰оо. Проанализирована общая заболеваемость детей в Москве по классам болезней; оценена работа ЦМП и ЦЗ в Москве, изучена деятельность клиник, дружественных к молодежи, в России. Сформулированы предложения по совершенствованию организационных форм профилактической работы в мегаполисе.

Заключение. Показатель общей заболеваемости населения в Москве ниже, чем в ЦФО и РФ, при этом показатели у детей выше, чем в РФ, по целому ряду заболеваний. Полученные результаты следует учитывать при планировании профилактической работы с детьми. На основании результатов исследования можно заключить, что деятельность центра и отделений медицинской профилактики в Москве подлежит реорганизации, следует ввести дополнительные функции и скорректировать уже имеющиеся с акцентом на детское население. Необходимо организовать преемственность и координацию в работе ЦМП, ЦЗ и врачей первичной медико-санитарной помощи. Рекомендуется шире осуществлять внедрение клиник, дружественных к молодежи, в субъектах РФ, в частности в Москве.

Основные положения. Субъективно-объективный показатель здоровья – наиболее важный параметр, характеризующий особенности мотивации популяции к сохранению общественного здоровья. В российских и зарубежных эпидемиологических исследованиях установлены различия в отношении к своему здоровью в зависимости от индикаторов социального, экономического положения, гендерных различий, демоэкологического фактора, брачного статуса. На открытой популяции среднеурбанизированного города Западной Сибири среди женщин, являющихся наиболее уязвимой категорией населения в отношении психологической нагрузки, впервые определены параметры субъективно-объективного показателя здоровья. Полученные на модели г. Тюмень данные позволят прогнозировать отклик населения на проведение профилактических программ, оценить предварительные объемы необходимой профилактической помощи, учесть материальные затраты, которых потребуют превентивные мероприятия, а также проанализировать эффективность возможного вмешательства.

Цель. Определение некоторых параметров субъективно-объективного показателя здоровья (отношения к здоровью и его самооценки) среди женщин открытой городской популяции.

Материалы и методы. Одномоментное эпидемиологическое исследование открытой популяции выполнено  на  репрезентативной  выборке  среди  женщин  трудоспособного возраста (25–64 лет) Центрального административного округа Тюмени, стратифицированной по возрасту (1 000 женщин, отклик 70,3%). Отношение населения к своему здоровью установлено при использовании жестко стандартизованной анкеты ВОЗ «Знание и отношение к своему здоровью» программы «МОНИКА-психосоциальная».

Результаты. Данные одномоментного эпидемиологического исследования показали низкую ответственность за свое здоровье среди работающих женщин (36,5–46,7%), преимущественно негативную самооценку здоровья (70,0%), а также низкую ответственность в отношении сердечно-сосудистого здоровья в женской популяции (пятая часть популяции доверялась только своему самочувствию, а более половины популяции не обратилось бы за медицинской помощью при слабо выраженной боли в области сердца). В диапазоне от молодого к среднему возрасту отмечена тенденция роста негативной самооценки здоровья, а также повышения доверия общему осмотру врача без дополнительных исследований.

Заключение. Субъективно-объективный показатель здоровья населения требует активного изучения в популяциях и может служить научной основой для разработки и внедрения комплексных профилактических программ с учетом гендерных и возрастных особенностей и рисков.

Основные положения. В статье обсуждаются особенности проведения общей анестезии пациентам с сосудистыми заболеваниями головного мозга с использованием релаксант-связывающего агента сугаммадекса.

Цель. Оценка эффективности сугаммадекса при эндоваскулярных вмешательствах на сосудах головного мозга.

Материалы и методы. В исследование включены 57 пациентов, которым выполнено рентгенэндоваскулярное вмешательство на сосудах головного мозга в условиях общей анестезии. В исследуемую группу вошли 29 больных, которым вводили сугаммадекс – релаксант-связывающий агент рокурония. Группу сравнения составили 28 пациентов, которым декураризация не выполнена (n = 13) или проведена с помощью неостигмина (n = 15). Для контроля состояния нейромышечной функции использован метод акcелерометрического мониторинга.

Результаты. Время начала действия и клиническая продолжительность действия рокурония в дозе 0,9 мг/кг не различались в группах. Время восстановления нейромышечной проводимости после введения сугаммадекса составило 2,14 [1,67; 2,59] мин в сравнении с 35,8 [31,5; 40,4] мин при спонтанном восстановлении и 22,1 [16,8; 27,3] мин при восстановлении, индуцированным неостигмином (p<0,001). Не зафиксировано каких-либо побочных и аллергических реакций после введения релаксант-связывающего агента.

Заключение. Использование специфического антидота сугаммадекса для устранения эффекта рокурония позволяет в течение 2–3 мин полностью восстановить нейромышечное проведение и оценить неврологический статус пациентов сразу после окончания эндоваскулярного вмешательства на сосудах головного мозга.

Основные положения. Продемонстрирован метод неинвазивной оценки подвижности и деформации проволочного компонента биопротеза во время сердечного цикла с использованием разработанного математического алгоритма. Впервые показаны результаты численного анализа перемещений проволочного элемента биопротеза «ТиАра». Разработанный метод возможно применять для других медицинских изделий.

Цель. Разработать метод неинвазивной оценки подвижности и деформации проволочного компонента биопротеза клапана аорты в ходе сердечного цикла на основе математической обработки медицинских графических данных.

Материалы и методы. Основой для анализа стали данные мультиспиральной компьютерной томографии пациента П. (мужчина, 66 лет), которому имплантирован биопротез «ТиАра» (ЗАО «НеоКор», Кемерово). С использованием встроенных инструментов программного пакета Mimics (Materialize, Бельгия) на основании рентгенологической плотности реконструировали в виде 3D-моделей пять стадий движения проволочного компонента исследуемого биопротеза. Различия между моделями, характеризующее их деформацию в ходе сердечного цикла, оценивали количественно, используя собственный алгоритм в среде Matlab (The MathWorks, США), вычисляя расстояние между аналогичными точками. Дополнительно полученную информацию о перемещениях использовали при численном исследовании напряженно-деформированного состояния 3D-модели опорного каркаса методом конечных элементов в среде Abaqus/CAE (Dassault Systèmes SE, Франция).

Результаты. Продемонстрированный метод оценки подвижности проволочного элемента биопротеза позволил количественно оценить биомеханику исследуемого бескаркасного биопротеза клапана сердца «ТиАра» в динамике на основе неинвазивного клинического инструмента – мультиспиральной компьютерной томографии. Перемещения, которые претерпевает биопротез во время сердечного цикла (максимальное значение – 2,04 мм в радиальном направлении от центра), на примере данного пациента являются сопоставимыми с движением корня аорты здорового пациента. По приведенным результатам численного моделирования напряженного состояния проволочного компонента биопротеза не выявлено высоких амплитуд данного показателя (пиковое значение – 564 МПа), способных вызвать критические для целостности каркаса состояния, что позволяет сделать вывод, подтверждающий конструктивную безопасность биопротеза в реальных условиях эксплуатации, характеризуемых асимметричными, неравномерными нагрузками. Кроме того, деформации, возникающие в процессе функционирования исследованного протеза, аналогичны по амплитудам перемещениям корня аорты, описанным в литературе, что свидетельствует о реализации основной особенности бескаркасного биопротеза – обеспечения физиологичной биомеханики цикла «систола – диастола».

Заключение. Представленный метод качественной компьютерной оценки перемещения каркасных элементов заместителей клапанов сердца на примере биопротеза «ТиАра» показывает состоятельность как инструмент исследования их функционирования.

Основные положения. В статье представлены результаты эндоваскулярной и миниинвазивной коррекции дефекта межпредсердной перегородки у детей в возрасте до 3 и от 3 до 18 лет с последующей оценкой процесса ремоделирования сердца.

Цель. Сравнить результаты и особенности ремоделирования сердца (РС) у детей в возрасте до и старше 3 лет после миниинвазивной хирургической и эндоваскулярной коррекции дефекта межпредсердной перегородки (ДМПП).

Материалы и методы. В ретроспективное одноцентровое исследование включено 100 детей c вторичным ДМПП, которым выполнена коррекция с использованием методов миниинвазивной и эндоваскулярной хирургии. Пациенты разделены на две группы: в первую (n = 42) вошли дети в возрасте до 3 лет, медиана возраста 2 [1,5; 3] года, во вторую (n = 58) – дети в возрасте 4–18 лет, медиана возраста 7 [6; 12] лет (p = 0,001). Группы детей, в соответствии с дизайном исследования, статистически значимо различались по росту и массе тела (p = 0,001). По диаметру ДМПП, доли пациентов, имеющих морфологию дефекта в виде перфорированных аневризм, дефицита аортального края различий в группах не выявлено (p<0,05). В госпитальном периоде и через 3–4 мес. после операций оценены результаты вмешательств, а также функциональные показатели, характеризующие РС по данным эхокардиографии.

Результаты. Анализ госпитальных результатов показал, что всем детям в обеих группах успешно выполнено хирургическое закрытие ДМПП в отсутствие резидуального шунта. Не выявлено госпитальных и среднеотдаленных осложнений. Время нахождения в стационаре детей до 3 лет составило 7,5 [3; 9] сут, что было значимо больше в сравнении с детьми старшей возрастной группы (3 [3;7] сут); p = 0,001. Длительность пребывания детей младшей возрастной группы в отделении анестезиологии и реанимации составила 24 ч [0; 24], тогда как в старшей группе – 0 [0; 24] сут; p = 0,001. В послеоперационном периоде у детей до 3 лет значимо снижался уровень гемоглобина (со 124,5 [119; 130] до 105 [97; 122] г/л, p = 0,001), тогда как в старшей группе данный показатель практически не менялся. Анализ эхокардиографических параметров РС на протяжении 3–4 мес. наблюдения в группах продемонстрировал, что у детей старше 3 лет исходные изменения сердца, свидетельствовавшие о патологическом РС, были выраженны в большей степени. В обеих исследуемых группах на протяжении всего периода наблюдения выявлена существенная динамика эхокардиографических показателей, проявившаяся в виде возрастания объема и размера левых отделов сердца и уменьшения объема и размеров правого сердца.

Заключение. Госпитальные и среднеотдаленные результаты миниинвазивной и эндоваскулярной коррекции ДМПП подтверждают эффективность и безопасность данных вмешательств у детей различного возраста. У исследуемых старше 3 лет исходно более выраженно патологическое РС по сравнению с детьми в возрасте до 3 лет, что, вероятно, свидетельствует о целесообразности коррекции ДМПП в раннем возрасте. При этом дети младшей возрастной группы чаще нуждаются в искусственной вентиляции легких, искусственном кровообращении и характеризуются более длительным пребыванием в отделении интенсивной терапии и стационаре. Увеличение доли эндоваскулярных вмешательств в группе детей младшего возраста могло бы нивелировать данные негативные последствия. Динамика показателей РС после коррекции ДМПП в группах детей различного возраста демонстрирует сопоставимые положительные тренды.

Основные положения. Показано, что использование маркеров сосудистых гладкомышечных клеток, к примеру тяжелых цепей миозина гладких мышц (SM-MHC) и альфа-актина гладких мышц (α-SMA), для иммунодетекции сосудов микроциркуляторного русла сосудистой стенки (vasa vasorum) предпочтительнее применения эндотелиальных маркеров (CD31 и VE-кадгерин), поскольку позволяет определять сосудистую геометрию вне зависимости от артефактов пробоподготовки и обеспечивает идеальное соотношение «сигнал – шум».

За исключением эластических мембран, позволяющих дифференцировать артериолы от венул и капилляров, в тканях сосудов взрослого человека не выявлено специфичных маркеров артериальной, венозной и капиллярной дифференцировки, хотя в аортах крыс маркерами венозной дифференцировки служили транскрипционные факторы KLF2 и PROX1, а маркером капиллярной дифференцировки – транскрипционный фактор HEY1.

Цель. Разработать оптимальный способ детекции сосудов микроциркуляторного русла и оценить подходы к дифференциальному окрашиванию артериол, венул и капилляров на примере сети vasa vasorum большой подкожной вены (БПВ) человека и аорты крысы.

Материалы и методы. Для исследования использовали сегменты БПВ, извлеченные в процессе коронарного шунтирования, а также аорты нормолипидемических и нормотензивных крыс Wistar. Серийные криосрезы анализировали при помощи окрашивания гематоксилином и эозином, пентахромного окрашивания по Расселлу – Мовату, иммунофлюоресцентного окрашивания на маркеры эндотелиальных клеток (ЭК) (CD31 и VE-кадгерин), сосудистых гладкомышечных клеток (СГМК) (SM-MHC и α-SMA), механочувствительных транскрипционных факторов (KLF2 и KLF4), транскрипционные факторы артериальной дифференцировки (HES1, HEY1, ERG), транскрипционные факторы и маркеры венозной дифференцировки (NR2F2, NRP2), транскрипционные факторы и маркеры лимфатической дифференцировки (PROX1, LYVE1, VEGFR3), а также иммуногистохимического окрашивания на маркеры венозной дифференцировки NR2F2. Готовые микропрепараты анализировали посредством световой и конфокальной микроскопии.

Результаты. В  сравнении  с  маркерами  ЭК  (CD31  и VE-кадгерином)  маркеры  СГМК (SM-MHC и α-SMA) позволяли осуществлять объективную визуализацию и оценку сосудистой геометрии и обеспечивали максимальное соотношение «сигнал – шум» независимо от вида маркера, типа сосуда или антитела. Аутофлюоресценция и специфичный гистологический паттерн эластических мембран в ходе окрашивания по Расселлу – Мовату позволяли дифференцировать артериолы от остальных сосудов микроциркуляторного русла. Несмотря на то что иммуноокрашивание аорт крыс показало специфичные маркеры венозного (KLF2 и PROX1) и капиллярного (HEY1) эндотелия, данные находки не нашли подтверждения при иммуноокрашивании БПВ человека. Таким образом, специфичных маркеров венул и капилляров в тканях взрослого человека не идентифицировано, несмотря на анализ широкой палитры классических маркеров различных эндотелиальных дифферонов.

Заключение. Для иммунодетекции сосудов микроциркуляторного русла целесообразно использовать маркеры СГМК (SM-MHC и α-SMA), а не маркеры ЭК (CD31 и VE-кадгерин). Отсутствие специфичных маркеров дифференцировки микрососудов (в частности vasa vasorum) позволяет предположить пентахромное окрашивание по Расселлу – Мовату в качестве оптимальной опции для машинного обучения нейронных сетей с целью анализа сосудов микроциркуляторного русла.

Основные положения. Управлять нежелательными событиями необходимо для создания условий безопасности пациентов и медицинского персонала в процессе оказания медицинской помощи. Одним из инструментов бережливого производства, способных улучшить систему управления нежелательными событиями, является технология poka-yoke.

Цель. Теоретическое обоснование и изучение возможности использования инструментов бережливого производства в управлении нежелательными событиями для обеспечения безопасности медицинской деятельности.

Материалы и методы. Проведен  анализ  отечественной  и  зарубежной  литературы,  нормативно-правовой документации за период с 2015 по 2021 г. В качестве маркеров поиска использованы ключевые слова: «нежелательные события», «врачебная ошибка», «риск-менеджмент в медицинской организации», «технология poka-yoke», «система управления нежелательными событиями». Поиск информации выполнен в базе данных Российского индекса научного цитирования, поисковой системе полных текстов научных публикаций Google Scholar, справочной системе «Гарант». Проанализированы публичные доклады представителей органов власти по проблеме повышения безопасности медицинской деятельности. Применены общенаучные методы системного и логического анализа. Представлен опыт формирования системы управления нежелательными событиями в Научно-исследовательском институте комплексных проблем сердечно-сосудистых заболеваний (Кемерово).

Результаты. Анализ  литературы  показал  разнообразие  подходов  в  области  управления различными нежелательными результатами лечебно-диагностического процесса. Считаем, что описанный в национальном стандарте РФ ГОСТ Р 56407-2015 «Бережливое производство. Основные методы и инструменты» метод poka-yoke может быть применен к процессу управления нежелательными событиями. Преимущества техники poka-yoke в ее превентивности и технологичности, благодаря чему становится возможной реализация концепции нулевых дефектов в здравоохранении. Опыт Научно-исследовательского института комплексных проблем сердечно-сосудистых заболеваний подтверждает целесообразность применения данного метода для развития системы управления нежелательными событиями.

Заключение. Применение технологии poka-yoke позволит улучшить как в целом систему управления нежелательными событиями, так и ее отдельные элементы.

Основные положения. В статье представлен уникальный клинический случай пациентки, у которой во взрослом возрасте обнаружена врожденная патология сердца – синдром Бланда – Уайта – Гарланда. Для коррекции данного порока больной создан внутрилегочный тоннель (операция Takeuchi).

Актуальность. Врожденная аномалия отхождения левой коронарной артерии от легочной артерии (синдром Бланда – Уайта – Гарланда) – редкая, но серьезная патология, требующая немедленного хирургического лечения. Использование современных методов диагностики (как неинвазивных, так и инвазивных) привело к тому, что количество описанных случаев обнаружения данного синдрома возросло не только в раннем детском, но и во взрослом возрасте. Регистрация каждого клинического случая, подбор оптимальных методов лечения позволят расширить знания о данной патологии и снизить высокий риск летальности. В статье описан случай выявления данного синдрома у взрослой пациентки, который длительное время оставался недиагностированным и протекал под «маской» симптомов хронической сердечной недостаточности. Проведена хирургическая коррекция порока с помощью создания внутрилегочного тоннеля (операция Takeuchi), что является крайне редким у пациентов данной возрастной категории.

Основные положения. Механическая тромбэкстракция – «золотой стандарт» лечения пациентов с окклюзией крупных церебральных артерий. Значительный вклад в развитие и внедрение в клиническую практику механической тромбэкстракции внесли пять рандомизированных исследований, проведенных в 2015 г. Исследования DAWN и DEFUSE 3 открыли новое понимание патофизиологии ишемического инсульта и расширения терапевтического окна.

Резюме. Инсульт – одна из главных причин смертности и инвалидизации населения во всем мире. Общая стратегия терапевтических мер при ишемическом инсульте направлена на восстановление кровотока в ишемизированные отделы головного мозга. С 1996 г. внутривенная тромболитическая терапия была первой линией лечения больных ишемическим инсультом. Однако с 2015 г. на основании результатов пяти рандомизированных исследований «золотым стандартом» лечения пациентов с окклюзией крупных церебральных артерий стала эндоваскулярная механическая тромбэкстракция. Исследования DAWN и DEFUSE 3 способствовали новому пониманию патофизиологии ишемического инсульта со сменой парадигмы «время – мозг» на «коллатерали – мозг». В данной статье проанализированы этапы развития эндоваскулярных устройств, современные техники механической тромбэкстракции, а также возможные направления дальнейшего исследования эндоваскулярных методов лечения ишемического инсульта.